Иран играет в жесткую игру в стремлении экспортировать сырую нефть

После длительного перерыва Иран, похоже, готов официально вернуться в ряды экспортеров нефти — возможно, уже в 2022 году — если Тегеран и Вашингтон смогут заключить новое ядерное соглашение и Иран вернется к Совместному всеобъемлющему плану действий (JCPOA).

Переговорщики из Ирана и пяти мировых держав возобновили переговоры в понедельник в попытке восстановить историческую ядерную сделку, заключенную Ираном в 2015 году. В рамках сделки 2015 года пять мировых держав, а именно Великобритания, Франция, Германия, США, Россия и Китай, предоставили Ирану облегчение санкций в обмен на ограничение его ядерной программы до того, как администрация Трампа разорвала сделку и восстановила санкции в 2018 году. 

Последний раунд переговоров в Вене — восьмой — открылся после 10-дневного перерыва, который позволил иранскому переговорщику вернуться домой для консультаций. Предыдущий раунд состоялся после пятимесячного перерыва и был отмечен напряженностью в связи с новыми требованиями Ирана, вызванными приходом к власти нового жесткого правительства в Иране. С момента выхода американцев из соглашения Иран неуклонно отказывается от всех ограничений JCPOA и в настоящее время обогащает уран до 60% чистоты — короткий технический шаг от уровня оружейного качества. 

США с осторожным оптимизмом оценивают судьбу нового раунда переговоров, заявляя, что еще слишком рано говорить о том, что Тегеран пришел к столу переговоров с более конструктивным подходом. Это мнение разделяют и коллеги из ЕС:

«Если мы будем упорно работать в ближайшие дни и недели, мы должны получить положительный результат. Но это будет очень трудно — придется принимать сложные политические решения», — сказал после открытия переговоров Энрике Мора, дипломат Европейского союза, председательствовавший на переговорах.

До сих пор непрямые ядерные переговоры между Соединенными Штатами и Ираном упирались в камни преткновения после того, как Иран пошел на уступки. Администрация Байдена по-прежнему стремится вернуться к взаимному соблюдению ядерной сделки с Ираном 2015 года, но также заявила, что «готовится к миру, в котором нет возврата».

«Это не наше предпочтение. С каждым днем мы все больше приближаемся к выводу, что они не имеют в виду возвращение к JCPOA в ближайшее время», — сказал чиновник, который проинформировал журналистов CNN по телефону, имея в виду отсутствие соблюдения. 

Среди основных требований Ирана — разрешение Соединенным Штатам и их союзникам экспортировать сырую нефть.

Вопрос на миллион долларов сейчас заключается в том, сколько нефти мы можем ожидать от Ирана, если будет заключено новое соглашение. И что еще более важно, начнут ли инвесторы стекаться в Иран после введения санкций?

Иранская дикая карта

В конце концов, бывший министр нефти Ирана Бижан Намдар Занганех официально заявил, что его самой большой мечтой всегда было увеличить добычу нефти в Иране до шести миллионов баррелей в день, заработать 2 триллиона долларов на экспорте нефти в течение следующих двух десятилетий и использовать доходы для инвестиций в развитие страны.

Очевидно, что такой уровень добычи вызовет значительную нервозность на тонко сбалансированных нефтяных рынках.

Но насколько реалистичны нефтяные амбиции Ирана и насколько сильно нефтяные быки должны беспокоиться о том, что еще один крупный производитель может замутнить воду для всех?

В прошлом году Байден отверг решение бывшего президента Дональда Трампа выйти из JCPOA или ядерной сделки 2015 года, которая, по мнению критиков, не в состоянии остановить Иран от приобретения ядерного оружия. Переговоры стартовали в начале апреля, но это не остановило Тегеран от увеличения программы обогащения урана и принятия нового закона, ограничивающего инспекции Международного агентства по атомной энергии (МАГАТЭ). Исламская Республика первоначально разрешила ограниченный мониторинг еще на три месяца до 24 мая, но отклонила новое соглашение с МАГАТЭ о продолжении мониторинга своей деятельности, связанной с JCPOA.

Но, как правильно предсказал еще в июне автор OilPrice.com Саймон Уоткинс, тяжелая экономическая ситуация в Иране, скорее всего, заставит его согласиться на мониторинг и подписать новое ядерное соглашение скорее раньше, чем позже. Уоткинс отметил, что валютные резервы Ирана значительно сократились и составляют ~$10 млрд, по сравнению с $114 млрд незадолго до выхода США из JCPOA в мае 2018 года, а золотые резервы страны сейчас незначительны. По мнению Уоткинса, темпы оттока капитала из Ирана в иностранной валюте составляют ~4-4,5 млрд долларов США в месяц, что означает, что резерв может иссякнуть менее чем за три месяца.

И, похоже, он не ошибся: В сентябре Иран дал согласие ядерному наблюдателю ООН на установку камер наблюдения на иранских ядерных объектах после переговоров.

Открытым секретом является то, что Иран обходит санкции США, применяя несколько методов маскировки, чтобы избежать обнаружения и продавать сырую нефть в Китай.

По данным Standard Chartered, Иран увеличил добычу на 0,6 млн баррелей в день по сравнению с прошлым годом, и еще 1,4 млн баррелей в день может вернуться в течение 2022 года, если переговоры в Вене увенчаются успехом.

Source: Standard Chartered

Текущее производство Ирана в размере ~2,5 млн баррелей в день почти на миллион баррелей в день меньше, чем 3,48 млн баррелей в день, которые страна качала в 2016 году, и на 1,3 млн баррелей в день меньше, чем 3,79 млн баррелей в день в 2017 году. Таким образом, цифры Stanchart находятся в пределах того, что Иран может сделать в ближайший год или около того.

Однако увеличение добычи с нынешних 2,5 млн баррелей в день до 6 млн баррелей в день может занять как минимум несколько лет.

За последние четыре десятилетия Тегерану не удалось должным образом реинвестировать доходы от продажи нефти в производственные мощности или диверсифицировать свою экономику. На самом деле, со времен революции 1979 года Исламская Республика никогда не могла производить более 4 миллионов баррелей нефти в день.

Что еще больше усложняет ситуацию, иностранные инвесторы в течение четырех десятилетий с момента создания Исламской Республики в основном держались подальше от иранской экономики. Напротив, иностранные инвестиции — в основном связанные с нефтью — в арабские страны, включая Саудовскую Аравию, составили более 170 миллиардов долларов в 2006-2012 годах и с тех пор продолжают расти на 10 миллиардов долларов в год. 

Отчасти проблема заключается в том, что экономическая модель, контролируемая государством, тратит более 50 миллиардов долларов в год на нефтяные и газовые субсидии, чтобы держать своих граждан в повиновении. В результате иранцы пользуются самыми дешевыми ценами на бензин и электричество в мире, но вынуждены бороться с высокой безработицей и инфляцией из-за экономики, которая слишком сильно зависит от нефтедолларов.

Мало оснований полагать, что администрация Раиси сделает многое для реформирования экономической модели, учитывая последнюю порцию популистских обещаний еще больших субсидий.